СТИХИ О ЛЮБВИ
Мне нравится имя: Елизавета.
Я именно так назову свою дочку.
И ты с ней в Ялту поедешь на лето.
И ты ей купишь, что она хочет.
Я очень люблю, когда ты смеёшься
В минуту, когда никто не смеется,
И женщине хочется быть бессмертной,
И дикие вещи на ум приходят.
Но раз не читал ты Марселя Пруста,
И раз ты вообще мне духовно чуждый ---
Совсем уходи. Нет, ко мне поди ж ты,
Поди ко мне, чтоб тебе было пусто!
Глаза не целуй: плохая примета,
Платок не забудь: это все к разлуке.
Я дочь назову свою Елизавета.
Умру от любви --- и умру от скуки.
Я именно так назову свою дочку.
И ты с ней в Ялту поедешь на лето.
И ты ей купишь, что она хочет.
Я очень люблю, когда ты смеёшься
В минуту, когда никто не смеется,
И женщине хочется быть бессмертной,
И дикие вещи на ум приходят.
Но раз не читал ты Марселя Пруста,
И раз ты вообще мне духовно чуждый ---
Совсем уходи. Нет, ко мне поди ж ты,
Поди ко мне, чтоб тебе было пусто!
Глаза не целуй: плохая примета,
Платок не забудь: это все к разлуке.
Я дочь назову свою Елизавета.
Умру от любви --- и умру от скуки.
***
Ночью дрогнет летевшая к морю рука,
Тронет тапочек, к полу прижавший затылок,
И вскочу, как наткнувшись на слово тоска
В книге --- вправду тоскуя сто тысячью жилок.
Что бы сделать? Не чёрту ли душу продать,
Чтобы разные жизни за жизнь повидать;
Чем бы быстро заесть неожиданный вкус
Рабской ночи, сплетенной из мелочных уз?
Но другая, весёлая мысль меня жжёт:
Пока ночь нерушима и время идёт,
Как бессильна печаль перед силою сил,
Перед радостью сонных развёрнутых крыл.
ГРАФ ХВОСТОВ
Жил-был граф Хвостов, жил он в Санкт-Петербурге,
Он был стихотворец и сам покупал
Стихи свои в городе Санкт-Петербурге
(Там больше никто их и не покупал).
Читатель, ты зол. Ты хитрюга, читатель! ---
Никто, никогда, никому, ничего.
И утром под дождичком шёл покупатель
Добра своего и труда своего.
В цилиндре (есть мнение, что без цилиндра)
И с тростью (есть мнение, что без неё)
Он нёс, озираясь печально и хитро,
Свой труд и добро дорогое своё.
И дома (свидетельства сходятся --- дома)
Садился, брал книжную стопку, кряхтя,
И, всё перечтя до последнего тома,
Он сам улыбался себе, как дитя.
Так вот. Я, читатели, мненья другого.
Плохой стихотворец, но участь горька.
Пойду и куплю сочиненье Хвостова
И встану, листая его, у ларька.
Пускай он увидит меня, притаится,
Пускай ущипнёт удивлённо кулак
И выйдет на Мойку, как важная птица.
Как птица, а всё остальное --- пустяк.
ГОЛОСА ДЕКАБРЯ. ДЕРЕВЬЯ
Ну и смотри неотрывно на вымерзший лес,
И раздувай покрасневшие ноздри, и бегай:
Мы-то ведь знаем, что всё это белое --- срез
Тонкий, как лист, --- понемногу и леса, и снега.
Все наши корни уходят в коричневый слой ---
Вам не дано это чувство земли неподвижной:
Вдруг как припрёт: всю кору заливает смолой ---
Что рядом с этим скольжение легкости лыжной!
Так мы живем и растём до земного ядра,
Но в декабре разболелись холодные ноги,
Не распрямиться. Зима, неродная сестра,
Дай хоть сегодня прилечь на живот твой пологий!
ГОЛОСА ДЕКАБРЯ. ЗЕМЛЯ
Приложите холодненького, и скорее, ко лбу,
Где ушиб на ушибе и шишка на шишке!
Ходят дети свекольного цвета, бормочут: бу-бу;
Ходят женщины в красных пальто и молчат от одышки.
Мне и так быть землёй --- в сентябре, октябре, ноябре,
Мне и так костенеть и глотать только чёрные корни. ---
Чтобы вам подавиться дымящимся вашим пюре,
Чтобы быть вам, как мне --- голодающей и подзаборной!
С КНИГОЙ СТИХОВ А. А. ДЕЛЬВИГА
Шёл охотник по лесу, и лось, и болотная цапля.
Вдруг услышали: осень --- и как припустились бежать!
Кто держался за шляпу, кто шеей к земле пригибался,
Когда ветер стеклянными пулями начал стрелять.
Запирайтесь в дома! Зарывайтесь в душистые ямы!
Зажигайте огонь или пере--
бирайтесь на юг.
Кто остался, тот плачет, и, стоя на холоде с книгой...
Дельвиг, Дельвиг, тебя
я не выпущу больше из рук.
Волк яблоко грызет, и это жизнь моя.
То год почти зима лежала, ощетинясь,
Теперь пришла весна. Едва дымится день,
И яблоки опять мне снятся по ночам,
А по утрам окно качает подбородком
И молча шлет привет немытым сковородкам,
И небу, и земле, и солнечным лучам.
Но каждое вокруг мне сочетанье дико,
Как будто на земле я не двадцатый год,
А утром родилась, и удивленным криком
Здесь разбудила всех: Волк яблоко грызет!
СТИХИ О ЛЮБВИ
Мне нравится имя: Елизавета.
Я именно так назову свою дочку.
И ты с ней в Ялту поедешь на лето.
И ты ей купишь, что она хочет.
Я очень люблю, когда ты смеёшься
В минуту, когда никто не смеется,
И женщине хочется быть бессмертной,
И дикие вещи на ум приходят.
Но раз не читал ты Марселя Пруста,
И раз ты вообще мне духовно чуждый ---
Совсем уходи. Нет, ко мне поди ж ты,
Поди ко мне, чтоб тебе было пусто!
Глаза не целуй: плохая примета,
Платок не забудь: это все к разлуке.
Я дочь назову свою Елизавета.
Умру от любви --- и умру от скуки.
Я именно так назову свою дочку.
И ты с ней в Ялту поедешь на лето.
И ты ей купишь, что она хочет.
Я очень люблю, когда ты смеёшься
В минуту, когда никто не смеется,
И женщине хочется быть бессмертной,
И дикие вещи на ум приходят.
Но раз не читал ты Марселя Пруста,
И раз ты вообще мне духовно чуждый ---
Совсем уходи. Нет, ко мне поди ж ты,
Поди ко мне, чтоб тебе было пусто!
Глаза не целуй: плохая примета,
Платок не забудь: это все к разлуке.
Я дочь назову свою Елизавета.
Умру от любви --- и умру от скуки.
***
Ночью дрогнет летевшая к морю рука,
Тронет тапочек, к полу прижавший затылок,
И вскочу, как наткнувшись на слово тоска
В книге --- вправду тоскуя сто тысячью жилок.
Что бы сделать? Не чёрту ли душу продать,
Чтобы разные жизни за жизнь повидать;
Чем бы быстро заесть неожиданный вкус
Рабской ночи, сплетенной из мелочных уз?
Но другая, весёлая мысль меня жжёт:
Пока ночь нерушима и время идёт,
Как бессильна печаль перед силою сил,
Перед радостью сонных развёрнутых крыл.
ГРАФ ХВОСТОВ
Жил-был граф Хвостов, жил он в Санкт-Петербурге,
Он был стихотворец и сам покупал
Стихи свои в городе Санкт-Петербурге
(Там больше никто их и не покупал).
Читатель, ты зол. Ты хитрюга, читатель! ---
Никто, никогда, никому, ничего.
И утром под дождичком шёл покупатель
Добра своего и труда своего.
В цилиндре (есть мнение, что без цилиндра)
И с тростью (есть мнение, что без неё)
Он нёс, озираясь печально и хитро,
Свой труд и добро дорогое своё.
И дома (свидетельства сходятся --- дома)
Садился, брал книжную стопку, кряхтя,
И, всё перечтя до последнего тома,
Он сам улыбался себе, как дитя.
Так вот. Я, читатели, мненья другого.
Плохой стихотворец, но участь горька.
Пойду и куплю сочиненье Хвостова
И встану, листая его, у ларька.
Пускай он увидит меня, притаится,
Пускай ущипнёт удивлённо кулак
И выйдет на Мойку, как важная птица.
Как птица, а всё остальное --- пустяк.
ГОЛОСА ДЕКАБРЯ. ДЕРЕВЬЯ
Ну и смотри неотрывно на вымерзший лес,
И раздувай покрасневшие ноздри, и бегай:
Мы-то ведь знаем, что всё это белое --- срез
Тонкий, как лист, --- понемногу и леса, и снега.
Все наши корни уходят в коричневый слой ---
Вам не дано это чувство земли неподвижной:
Вдруг как припрёт: всю кору заливает смолой ---
Что рядом с этим скольжение легкости лыжной!
Так мы живем и растём до земного ядра,
Но в декабре разболелись холодные ноги,
Не распрямиться. Зима, неродная сестра,
Дай хоть сегодня прилечь на живот твой пологий!
From the first book of poems
From the second book of poems
Link to the book on Labirint: https://www.labirint.ru/books/446734/
Вторая книжечка. Стихотворения
ВЗГЛЯДОМ
Стоит синагога по шейку
В неправдоподобном снегу
Хоронят старуху-еврейку
Ни слова понять не могу
Неясно ни кто там, ни что там
Хоть вижу: взлетает душа
Старухи к сионским высотам
И взглядом боюсь помешать
***
Внутри меня длинное тело души
Как грифель карандаша
Что ни зачеркивай, что ни пиши ---
Укорачивается душа
***
Зачем забросили тело
Сюда, как в каменоломню,
И что от меня хотели
Теперь я уже не помню.
СОСЕД
Больно быть воде кипящей,
Заливает, нарывает,
Лопаются пузыри.
Больно яблоку внутри
Теста, душного, как глина,
Без наркоза, анальгина...
А сломавшаяся ветка,
А засохший корешок?
А короткий, неудачный,
недописанный стишок?
Взять того же человека,
Взять соседа-старика,
Трудно спать, не тает тело,
Как на небе облака.
Наконец снаружи сна
Появляется луна
На колени положила
Два отреза полотна
И на ней он в темноте
Видит мозг свой, МРТ.
МИЛЫЙ БАТЮШКОВ
Вот, милый Батюшков,
Мы так безумья боялись,
Что не сошли с ума, в мире остались.
Вот, милый Батюшков,
Время проходит, как хочет,
Нам не дает понукать им, само нас морочит.
Вот, милый Батюшков,
Прожили жизнь без натуги.
Нынче смерть друга --- напоминанье о друге.
ЭШЕР
Стая маленьких ящериц
Превращается в птиц
Птицы – в сумрак, дымящийся
Миллиардами лиц.
Все кипит, перемешано,
Праздник метаморфоз
Мне б хоть ящеркой Эшера
Но туда, где есть воз-
дух
ЙОСЕМИТЕ
Разве мне, истончаясь
Эти строки писать?
Разве мне поручали
Берега и леса?
Были знаки от духов?
Или клич мертвецов?
Облака, как разруха
Окружили лицо.
Я на самой вершине
И меня, слабый крик
Небесам подложили
Под шершавый язык.
БАЙРОН И ПУШКИН
Черный бронзовый Байрон стоит на реке
И молчит на английском своем языке:
Радость, радость от пуль умереть на песке!
Черный бронзовый Пушкин стоит на реке,
И молчит он по-русски, подавшись вперед,
Что на белом снегу он от пули умрет,
Радость, радость она его сердцу несет.
И молчат они оба, и этот, и тот,
Чтобы тайну не выдать загробных высот.
Господи, пусть я умру и никто не умрет.
Я о другом у тебя не прошу наперед.
Господи, только одно: когда время придет
Пусть я умру, только я, и никто не умрет.
ВЗГЛЯДОМ
Стоит синагога по шейку
В неправдоподобном снегу
Хоронят старуху-еврейку
Ни слова понять не могу
Неясно ни кто там, ни что там
Хоть вижу: взлетает душа
Старухи к сионским высотам
И взглядом боюсь помешать
***
Внутри меня длинное тело души
Как грифель карандаша
Что ни зачеркивай, что ни пиши ---
Укорачивается душа
***
Зачем забросили тело
Сюда, как в каменоломню,
И что от меня хотели
Теперь я уже не помню.
СОСЕД
Больно быть воде кипящей,
Заливает, нарывает,
Лопаются пузыри.
Больно яблоку внутри
Теста, душного, как глина,
Без наркоза, анальгина...
А сломавшаяся ветка,
А засохший корешок?
А короткий, неудачный,
недописанный стишок?
Взять того же человека,
Взять соседа-старика,
Трудно спать, не тает тело,
Как на небе облака.
Наконец снаружи сна
Появляется луна
На колени положила
Два отреза полотна
И на ней он в темноте
Видит мозг свой, МРТ.
МИЛЫЙ БАТЮШКОВ
Вот, милый Батюшков,
Мы так безумья боялись,
Что не сошли с ума, в мире остались.
Вот, милый Батюшков,
Время проходит, как хочет,
Нам не дает понукать им, само нас морочит.
Вот, милый Батюшков,
Прожили жизнь без натуги.
Нынче смерть друга --- напоминанье о друге.
ЭШЕР
Стая маленьких ящериц
Превращается в птиц
Птицы – в сумрак, дымящийся
Миллиардами лиц.
Все кипит, перемешано,
Праздник метаморфоз
Мне б хоть ящеркой Эшера
Но туда, где есть воз-
дух
ПРУТИК
Мы берем с собою прутик -- -
Погонять чтобы коров.
Но коров чего-то нету,
И лошадок тоже нету,
И похожих на коров
Нету даже облаков!
Все равно захватим прутик:
Мимо лужи проходя,
Мы хлестнем легонько лужу,
И еще другую лужу
Мы хлестнем -- - чуть погодя.
Мы -- - погонщики дождя!
ОСЬМИНОГ
Восемь ног у осьминога -- -
Это мало или много?
Все зависит от того
Много-мало для кого.
Для четвероногих мышек
Тут, конечно, ног излишек.
Для двуногих, вроде кур -- -
Это просто чересчур.
Ну а для сороконожки
Восемь ног -- - совсем немножко!
СПАЛЬНЫЕ ИГРУШКИ
Сегодня в кроватку с собой я беру
Игру (перед сном мы играли в игру),
Конструктор (что если мне будет не спаться?),
И мяч (с ним вообще невозможно расстаться),
И свинку впридачу (ведь сплю я со свинкой),
И книжки (проснусь -- - полистаю картинки),
Бинокль (я утром в бинокль смотрю) -- -
Вот это с собой я в кроватку берю.
Тут мама из театра пришла: ну дела -- -
Тебе оказалась кроватка мала!
...
За мамой и папа пришел, удивился:
Ребенок здесь, кажется, не поместился?
Придется поспать на полу тебе, что ли? -- -
А может уляжешься на антресоли?
Кроватку, конечно, придется менять, -- -
Добавила мама, вздыхая опять.
И вот из кроватки назад достаю
Игру (ведь ее я не так уж люблю),
Конструктор (пускай отдохнет он немножко),
И мяч (он свернется под дверью, как кошка),
И книжки (не то я сомну их спросонок),
Бинокль отправится на подоконник,
Но только не свинка, без свинки никак:
Она засыпает всегда на руках.
ГРУСТНОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ ПРО ПОЛЕЗНОЕ
Наша Лиза ходит грозная,
Наша Лиза ходит грустная:
Почему-то все серьезное -- -
Обязательно невкусное!
Разрешают шоколадку,
(Хоть конечно лучше БЕЗ нее),
Только если перед сладким
Съесть серьезного-полезного.
Ну откуда знает взрослый,
Что сначала есть, что после?
Посмотрите на сластен!
Что, они теряли сон?
Или выросли недобрыми? -- -
То есть ничего подобного!
Потому они и добрые
Что кормили их конфетами;
Злых же мучили котлетами
И травили помидорами.
Наша Лиза ходит грозная,
Наша Лиза ходит грустная.
Потому что все серьезное -- -
Обязательно невкусное!
ЗЛОЙ
Кто-то злой живет под камнем.
Мы пошли его прогнать;
Мы пошли его прогнать,
Но забыли палку взять.
Мы вернулись, взяли палку,
Но под камнем никого;
Но под камнем никого:
Упустили мы его.
Мы решили: глупо плакать.
Нарисуем, как злодей,
Нарисуем, как злодей
Испугался нас, людей.
И пока мы рисовали
Он из города сбежал,
Он из города сбежал,
Даже след его пропал.
Но мы все же спрячем палку
Возле ящика с травой,
Возле ящика с травой:
А то мало ли чего.
Я НЕ ПОНИМАЮ ЗВЕРЕЙ
Хрюшка говорит хрю-хрю:
Я хрю-хрю не говорю.
Говорит корова му:
Что ей надо, не пойму.
Говорит козленок ме,
Но наверное не мне,
Может, я пойму хоть зайца?
Как там зайцы говорят? -- -
Зайцы нас понять пытаются
И поэтому молчат.
ЛИЗИНЫ МИКРОБЫ
Объясняют Лизе: чтобы
Не съедали нас микробы,
Надо мылом и водой
Ручки мыть перед едой.
Лизе стало интересно:
Как на ручках им не тесно?
Стала Лиза морщить лоб:
Как он выглядит, микроб?
Как засунуть Лизу в ротик,
Если ты не кашалотик?
Кашалотику -- - ну как
Поместиться на руках?
Как его перед едой,
Смыть обычною водой?
Эта дырка -- - в умывальнике
Для микроба будет маленькой!
АНДРЮШИНА УТКА НА КОЛЕСАХ
Утром утка на колесах
От меня ушла без спросу,
По ступенькам вниз и вниз.
Я вдогонку ей: вернись!
Там твои друзья-игрушки;
Дам попить тебе из кружки,
На машине прокачу.
А она мне: не хочу.
Я тут жить не обещаю:
Водоплавающая я.
ПРУТИК
Мы берем с собою прутик -- -
Погонять чтобы коров.
Но коров чего-то нету,
И лошадок тоже нету,
И похожих на коров
Нету даже облаков!
Все равно захватим прутик:
Мимо лужи проходя,
Мы хлестнем легонько лужу,
И еще другую лужу
Мы хлестнем -- - чуть погодя.
Мы -- - погонщики дождя!
ОСЬМИНОГ
Восемь ног у осьминога -- -
Это мало или много?
Все зависит от того
Много-мало для кого.
Для четвероногих мышек
Тут, конечно, ног излишек.
Для двуногих, вроде кур -- -
Это просто чересчур.
Ну а для сороконожки
Восемь ног -- - совсем немножко!
СПАЛЬНЫЕ ИГРУШКИ
Сегодня в кроватку с собой я беру
Игру (перед сном мы играли в игру),
Конструктор (что если мне будет не спаться?),
И мяч (с ним вообще невозможно расстаться),
И свинку впридачу (ведь сплю я со свинкой),
И книжки (проснусь -- - полистаю картинки),
Бинокль (я утром в бинокль смотрю) -- -
Вот это с собой я в кроватку берю.
Тут мама из театра пришла: ну дела -- -
Тебе оказалась кроватка мала!
...
За мамой и папа пришел, удивился:
Ребенок здесь, кажется, не поместился?
Придется поспать на полу тебе, что ли? -- -
А может уляжешься на антресоли?
Кроватку, конечно, придется менять, -- -
Добавила мама, вздыхая опять.
И вот из кроватки назад достаю
Игру (ведь ее я не так уж люблю),
Конструктор (пускай отдохнет он немножко),
И мяч (он свернется под дверью, как кошка),
И книжки (не то я сомну их спросонок),
Бинокль отправится на подоконник,
Но только не свинка, без свинки никак:
Она засыпает всегда на руках.
Poems for children
[To be added]
Selected translations of Julia's poetry
[To be added]